Дмитрий Дюдяев: «Очень многие творческие люди редко физики, но физики зачастую творческие люди»

— Расскажи о себе: ты «прирожденный физик» или любовь к точной науке пришла к тебе в более осознанном возрасте?

— Вопрос интересный. Я на самом деле начал увлекаться физикой в 10 классе. Тогда она показалась мне интересной и я выбрал её, как предмет для сдачи на ЕГЭ. Поступать решил на физфак, а именно на направление «Атомные станции», мол звучит необычно и круто. Сейчас, изучая физику на более глубоком уровне и одновременно занимаясь творческой деятельностью, я понимаю, что последнее мне всё-таки ближе по духу. Однако я люблю физику, поэтому, конечно, ни о чем не жалею.

— Когда ты присоединился к Большому Академическому хору физфака?

— В Воронежский государственный университет я поступил в 2022 году. Но именно к БАХу я присоединился с опозданием. В то время были такие порядки – первокурсники знакомились с хором не сразу, что, на мой взгляд, было ошибкой. Я же слышал про БАХ ещё в первом семестре: что есть такой-то хор, который что-то там поет. Однако уже в тот момент я знал, что сама идея мне по духу. Мне нравилось, что на физфаке есть целый хор, который перепевает песни. Тем более учитывая, что у БАХа полувековая история. Но непосредственно познакомился с БАХом я только во втором семестре первого курса, во время подготовки к студенческой весне.

— Ровно год ты был «рядовым», если можно так сказать, участником хора. Расскажи про свои впечатления.

— Если честно, то я уже даже и не вспомню. Было много классных моментов, которые со временем, к сожалению, смазались и подзабылись. Но я с уверенностью могу сказать, что в те времена был в восторге и от сочинения песен, и от выступлений, и от традиций.

— Как ты стал дирижером?

— Мой предшественник, небезызвестный и популярный в узких кругах Никита ТИМОШЕНКО, сделал меня своим приемником, наверное, по одной простой причине – я всегда проявлял большой интерес к БАХу. Можно сказать, что Никита в меня поверил. Он думал, что я смогу что-то изменить – и я изменил.

— Расскажи подробнее про изменения, которые ты внес в БАХ со своим приходом.

— Ну, я считаю, что изменилось две вещи. Во-первых, у нас зародилась новая традиция. Традиционно физфак устраивает новогодний концерт, где активисты первокурсники придумывают своё выступление без помощи старшекурсников. Схема такая же, как на «Перваке» или «Весне». Раньше БАХ в новогоднем концерте не участвовал. Я подумал, что это несправедливо, и, по совету Никиты Тимошенко, поговорил с координатором актива. Уже как второй год БАХ участвует в Новогоднем концерте.

— Но ты сказал, что изменилось две вещи. Какая вторая?

— Несколько недель назад мне позвонили и предложили поучаствовать в конкурсе студенческих хоров. Мы подготовили видео нашего выступления и отправили на оценку. 19 апреля мне сообщили, что по итогам отборочного этапа мы прошли в финал.

— Как ты думаешь, что должен уметь дирижер БАХа на старте карьеры?

— Дирижер БАХа должен обладать чутьем в написании песен, чувством ритма – это обязательно! – и огромным творческим потенциалом. Если мы говорим про взаимодействие с людьми, то дирижер не должен быть чересчур мягким или, наоборот, слишком жестким. Нужно уметь балансировать между этими двумя качествами.

— А чему дирижер обязан научиться за время работы в хоре?

— Обязан научиться работать с людьми, а в особенности – быть лидером для участников хора. Нужно быть тем человеком, за которым люди бы хотели пойти.

— Есть ли эмоциональные различия в выходе на сцену, будучи «рядовым» БАХовцем и будучи дирижером?/strong>

— Да, конечно есть. Вся разница в том, что, выходя на сцену в роли дирижера, я всегда волнуюсь за качество выступления. Я очень переживаю не из-за того, что ошибутся мои ребята, а что ошибусь я. В любом случае, если хор сделает ошибку, то номер получается «грязным». А это, естественно, будет лично моей недоработкой.

— С какими сложностями ты столкнулся за время работы дирижером?

— Труднее всего работать с толпой и с людьми в целом, потому что это отнимает очень много времени и сил. С другой стороны, какая работа их не отнимает? Главное, что остальное мне в удовольствие: и сочинять текст песен, и придумывать интересные номера для выступлений, и непосредственно репетировать.

— В обществе бытует мнение, что физик и песни – это нечто несовместимое. Согласен ли ты с этим утверждением?

— Нет, я в корне с ним не согласен. Очень многие творческие люди редко физики, но физики зачастую творческие люди. У ребят огромный творческий потенциал, который никак не зависит от профессии.



— Пожалуй, отойдем от темы твоей деятельности в БАХе. На твоей странице во Вконтакте есть фотография, где ты в церковной одежде. Расскажи историю этого снимка.

— Я родился и вырос в семье, которая чтит русские традиции православной церкви. С детства я ходил в храм, куда меня водила преимущественно мама. Но, как и любой другой ребенок, я не особо понимал для чего это. Вот меня привели, сказали поцеловать икону и рассказать батюшке, что я делал неправильно. Однако перечить маме я не хотел, поэтому исправно ходил в церковь.

Когда мне стукнуло двенадцать или тринадцать – точно уже не вспомню, — мама предложила мне поступить в воскресную школу. В первый раз я отказался, но через полгода, чтобы порадовать родителя, я все-таки поступил. Мне начало нравиться, я начал больше узнавать про веру.

Однажды в школе летом прошел открытый урок с батюшкой. Он спрашивал о том, что мы усвоили, чему научились, что мы знаем и не знаем. Тогда же он предложил мне и моему знакомому помогать на службе – прислуживать в алтаре. Мы сначала отказались, а потом осенью, через полгода, решили, что почему бы и нет. И я был там около пяти лет пономарем (прим. ред. – помощник батюшки на службе).

За это время я много узнал о церкви и о богослужениях, сильно полюбил православие. Если раньше мне совершенно не нравилась церковь, то сейчас всё наоборот.

— Пять лет – это долгий срок. Но вернёмся к вопросу: как получилась фотография, где ты в роли звонаря?

— Прислуживая в церкви пономарем, я ещё играл на колоколах. А у фотографии простая история. Это была Пасха, а точнее пасхальная неделя, и я звонил в колокола. Рядом со мной тогда был участник хора, семинарист и мой друг, который поднялся вместе со мной и сфотографировал во время работы.

— Что ты будешь делать, когда покинешь должность дирижера?

— Я буду приходить в БАХ в роли БАХовца, петь песни вместе с ребятами, но во главе будет стоять уже другой человек. А потом, если у меня не будет времени приходить на репетиции или мне надоест, я буду смотреть на выступления БАХа на студвеснах. И, конечно же, поддерживать хор во всем, но уже из зрительского зала.

— Кого бы ты хотел видеть на своем месте?

Если честно, то я не знаю. Мне бы очень хотелось, чтобы следующий дирижер был, как минимум, такой же как я, а в идеале – намного лучше. Это должен быть человек, который будет любить эту славную традицию.

Дарья БОРОВЕНСКАЯ
Фото из личного архива Дмитрия Дюдяева и актива ВГУ