Почему из моря науки выплывают акулы пера?

Дмитрий ЛЕБЕДЕВ, аспирант Российской академии наук, победитель в номинации «Лучший журналистский материал» с текстом «Летящий на крыльях ночи»




— Почему у многих учёных появляется интерес к научной журналистике? Во-первых, они её читают и очень часто понимают: то, что пишут журналисты, далеко от реальной науки. У меня это происходило много раз. Читаешь и видишь, что человек, который написал об этой новости, не совсем в теме науки. А если в этом разбираться и хотя бы чуть-чуть уметь писать, то можно сделать значительно более интересный и соответствующий истине материал. Во-вторых, современная наука — занятие специалистов. Человек может долгое время заниматься определённой узко ограниченной областью. Время учёных-энциклопедистов прошло лет 150-200 назад. Сейчас же всю жизнь можно заниматься одним конкретным методом. Это несколько тяжело и для многих скучно. Да, специальность также может быть захватывающей и интересной. Но хочется получать информацию и о том, как дела у соседей. Причём не соседей по лаборатории, а соседей по специальности, по отрасли знания. Занимаясь только профессиональной наукой, это реализовать практически невозможно. Допустим, ты молекулярный биолог, занимаешься редактированием геномов, а по жизни тебя увлекает астробиология, возможность существования внеземной жизни. Ты с этим в своей работе никогда не пересечёшься, но это интересно. Хороший повод разобраться в этом и рассказать людям – как раз-таки научная журналистика.

На кого ориентируются научные журналисты – спорный вопрос, потому что я знаю кучу учёных, которые пишут для учёных. Это несколько более понятно, чем в научных статьях. Но человек со стороны – школьный учитель физкультуры, который будет это читать – придёт в лёгкий ужас от количества терминов и непонятности всего этого. Это очень нишевая журналистика. Иногда я пишу такие вещи для ресурсов вроде «Биомолекулы». Это полезно для себя же, чтобы глубоко разобраться в теме. Но в целом я предпочитаю писать такие лонгриды, которые были бы понятны обычному человеку без специального образования. При этом это должно быть интересно и, может быть, даже местами смешно читать. И, конечно, хорошо, если в них удаётся вложить какую-то образовательную нагрузку.

Денис ОВЁСНОВ, студент Санкт-Петербургского университета информационных технологий, механики и оптики, корреспондент «Мегабайт Медиа», призёр в номинации «Лучший радиорепортаж» с дайджестом «Техномания»




— Я в журналистике очень давно. Мне это нравилось еще в школе, даже с технической точки зрения — звук и всё такое. Я исходил из того, какие предметы для поступления мне проще и приятнее сдать по складу ума, выбрал физику и информатику. Соответственно, на журфак не пошёл. Когда я поступил в ИТМО и узнал, что есть Мегабайт, я туда попал почти сразу, через месяц после поступления. Был набор, затем нас там учили около месяца, а потом мы начали выходить в первые эфиры. И так всё по нарастающей, всё больше и больше практики.

Дефицита в плане знаний по журналистике я не испытываю благодаря событиям вроде «Импульса». Это часто бывает, у нас тоже в ИТМО проходят форумы, получаешь разные знания. Хотя иногда бывает такое, что хочется не просто делать так, как тебе кажется правильным, а так, как общепринято правильно. Но, в принципе, журналистика — это такая сфера, где если людям нравится — значит, так и надо.

Не определился еще, что буду делать после университета. Мне не нравится «голая» наука, сидеть в лабораториях и заниматься исследованиями — не для меня. Я за веселье и любой движ!

Алёна ГУРЬЕВА, сотрудница пресс-службы МФТИ



— Я вообще всегда любила писать, ещё в школьные годы сочиняла рассказы. И думала про журфак. Потом сложилось иначе. Начала участвовать в научных конференциях, поняла, что мне нравятся науки о Земле и решила: «Пойду-ка я на геолога». Поступила на геофизика и сразу же пришла в студенческую газету, которая называется «Керосин». Писали мы, в основном, про жизнь университета. Так получилось, что наукой я в вузе заниматься не стала, условий не было. А сама по себе тема науки интересна. Я поняла, что было бы классно совместить её с журналистикой. И стала искать, где этому можно научиться. Параллельно с работой в студенческом медиа начала следить за какими-то журналистами извне.

С этого и началась череда событий, которая привела меня в профессию: курсы по научной журналистике от редактора «Русского репортёра» и «Кота Шрёдингера» Андрея КОНСТАНТИНОВА, образовательный проект «Летняя школа», где тоже было отделение научной журналистики, первые статьи. А потом поняла, что пора искать связанную с этим работу. Я уже жила в Долгопрудном, когда МФТИ проводил курс лекций «Наука в медиа». На самой первой лекции представители пресс-службы университета объявили: «Нам нужны люди, которые будут с нами продвигать науку. Кто хочет – пишите». Тогда многие записались в перечень желающих, но я решила не медлить и написала письмо руководителю пресс-службы. Меня позвали на собеседование и дали тестовое задание – подготовить спецматериал о разработке в нефтяной области. Я написала текст, так всё и получилось.
Не сказала бы, что в работе мне как-то сильно помогает инженерное образование. Но в процессе обучения тебя заставляют решать задачи, которые казались нерешаемыми, и благодаря этому многих вещей ты уже не боишься – а это в любой профессии полезный навык. И всё же, думаю, больше всего помогает любопытство. Мне, например, были одновременно интересны разные науки. Поэтому я и не осталась в геофизике – это довольно узкая штука, а я училась ещё и на её отдельную отрасль. Так что главное – любопытство и тяга к делу.

Ольга ДОБРОВИДОВА, корреспондент научной редакции «ТАСС» и портала «Чердак», выступала экспертом на «Импульсе» с лекцией «Фантастические твари и где они обитают: как журналисту работать с учёными?» Спикер поделилась своим мнением о том, почему в современной научной журналистике так много НЕжурналистов. Кстати, Ольга по образованию экономист и переводчик.



— Здесь нет правильного ответа, кем лучше быть. У нас в «РИА-новости» в редакции, состоящей из 15 человек, был один профессиональный журналист. Мы его, кстати, никак не дискриминировали! Журналистика – это про жизненный опыт очень часто. Люди, которые, как и я, любят рассказывать байки, не сразу понимают, что это можно сделать способом зарабатывания денег. На практике получается, что у человека с профильным нежурналистским образованием возникает некое преимущество, у него другой взгляд. Я как экономист очень долго и успешно писала про экологические проблемы: когда ты приходишь на пресс-конференцию в Гринпис и начинаешь задавать вопросы: «А вот сколько денег потребует ваша операция по переработке мусора?», они теряются. Они не привыкли к таким вопросам. Журналисты не спрашивают их про деньги, они спрашивают про белых мишек. Очень часто жизненный опыт, не связанный с журналистикой, авторы делают своим активом. Люди, которые работали врачами, например, начинают совершенно на другом уровне писать про медицину. Для этого требуется навык абстрагирования своего багажа знаний: вы можете его использовать, но вы не должны разговаривать с вашим собеседником, как эксперт с экспертом. Надо помнить, что если вы понимаете какой-то термин, не значит, что его все понимают. Когда вы работаете в реальном СМИ, из вас очень быстро это «выбивают» редакторы. Первая ваша попытка написать непонятный текст столкнётся с тем, что материал ещё не увидит свет, а редактор вам уже скажет: «Что это ты тут написал? Давай разбираться». Не нужно относится к своему образованию, как к какому-то «повороту не туда» или балласту, нужно использовать его преимущества: вы можете объяснить, что происходит. Бывало такое, что на лекциях, где я работала как журналист, мне был необходим мой экономический багаж, чтобы внести ясность. Коллеги подходили, спрашивали: «А ты поняла вообще о чём он говорил-то?», и я могла объяснить.

Виктория МОРОЗОВА
Анастасия ПАЛИХОВА
Анастасия ЕЛФИМОВА
Фото из социальных сетей героев и из официальной группы конкурса «Импульс» «Вконтакте»