Ася КАЗАНЦЕВА: видим мы не глазами, а мозгом

Ася КАЗАНЦЕВА, научный журналист, популяризатор науки, Лауреат премии в области научно-популярной литературы «Просветитель», 2 декабря рассказала воронежцам, как же мозг, которому мы так доверяем (а как же иначе?) обманывает нас. И о том, что такое ошибки восприятия и когнитивные искажения.



— Как вы наверняка замечали, словом психология в русском языке, как, впрочем, и в английском, называют две совершенно разные вещи, — с этого тезиса начала лекцию Ася Казанцева. — С одной стороны, есть психология, когда вы приходите на кушеточку, лежите на ней и рассказываете, что вас мама никогда не любила. С другой — экспериментальная психология, в которой вы приходите в лабораторию, где вам дают какие-нибудь задания на память, на внимание, на скорость обработки информации. В первой психологии вам стараются помочь. В психологии экспериментальной ваше личное счастье никого не интересует. Исследователей интересует то, как работает ваш мозг.

И вот в этой психологии существует довольно типичная парадигма, которая называется слепота к изменениям.



Вам показывают одну картинку, а затем — другую, которая чем-то отличается от предыдущей. И наблюдают, заметите ли вы эти отличия. С какой скоростью нужно чередовать картинки, чтобы вы заметили эти отличия? Какие отличия люди замечают легко, а какие — с трудом? Всё это интересует экспериментальных психологов.

В конце 90-х психологи Даниэль Саймонс и Даниэль Левин решили провести такой эксперимент, проверяя насколько люди слепы относительно изменений в реальной жизни. Они показали испытуемым не картинки, а ситуации, которые происходят с ними в обычной, повседневной жизни.

Представьте ситуацию: экспериментатор подходит к случайно выбранному прохожему, размахивая картой местности. И просит объяснить, как пройти к административному зданию. И пока прохожий начинает ему объяснять, как попасть туда, между ними проходят двое рабочих, которые несут дверь. В то самое время, когда они на несколько секунд перекрывают обзор между говорящими, экспериментатор меняется местами с одним из рабочих. И с прохожим уже ведёт беседу рабочий, который как ни в чем не бывало устанавливает зрительный контакт с ним и продолжает понять, как же пройти к зданию. Подменщик похож на экспериментатора прической, однако одежда отличается.



После того, как ему объясняют дорогу, он говорит: вы знаете, мы тут проводим психологический эксперимент. Скажите, вы заметили что-нибудь странное? 8 человек из 15 опрошенных, сказали, что ничего странного они не заметили. После этого их спрашивали более прямолинейно, заметили ли они, что говорящего с ними человека подменили. Результат не изменился. Однако нашёлся один испытуемый, который сказал, что ничего странного не заметил. Но когда его спросили про подмену, он ответил: «Да, это я заметил, но странного — ничего».

После эксперимента Саймонс и Левин обратили внимание на то, что среди 15 опрошенных все те, кто заметил подмену, были молодыми людьми того же возраста, что и экспериментаторы. А те, кто не заметил — пожилыми. Здесь возможны два объяснения: либо молодёжь более внимательна, либо дело в том, что пожилые оказались не в своей возрастной категории.

Это как в студенческой среде: когда мы видим человека нашего возраста в университете, мы, студенты, относим его к нашей социальной группе. И внутри нашей социальной группы мы выявляем индивидуальные отличия. А если вы профессор, то для вас все студенты на одно лицо.

Дело в том, что когда мы сталкиваемся с каким-то новым объектом, мы относим его к какой-то категории. И если это наша категория, то мы обращаем внимание на индивидуальные отличия. А если не наша, мы игнорируем отличия.



Если думаете, что вы не такие, что не подвержены искажениям восприятия, то сейчас вам, вероятно, придётся попрощаться с этой уверенностью.

Сначала посмотрите видео с маской Чарли Чаплина, она же Charlie Chaplin Optic Illusion.



— Увидели что-то странное? Например, выпуклое лицо на задней стороне маски Чаплина? Если да, то у меня для вас хорошие новости: вы не шизофреник. Просто именно люди с этой болезнью не видят выпуклого лица. Ну, или вы нестандартный шизофреник.

— Здесь важно то, — объясняет Ася Казанцева, — что этот эффект вогнутой маски работает именно применительно к человеческим лицам. Дело в том, что обычно, когда мы оцениваем выпуклый объект или вогнутый, наш мозг оценивает распределение света и тени. Мы живём в физической реальности, в которой свет падает сверху, и мы привыкли, что если что-то ярко освещено солнцем, то оно кажется более светлым, чем является на самом деле. А если в ямке, тогда оно кажется более темным, потому что находится в тени. Именно по этому критерию мы и определяем выпуклость-вогнутость предмета.

Этот эффект объясняется тем, что сетчатка глаза посылает мозгу информацию, что объект вогнутый. Но существуют ещё кора головного мозга и отделы, связанные с памятью. И все они говорят: сетчатка, ты что, дурак? Вогнутых лиц не бывает, мы каждый день их встречаем, они все выпуклые. И зрительная кора соглашается с ними. Поэтому мы видим искаженную картинку: вместо реального вогнутого лица видим выпуклое. Вот такой мозг обманщик.

Так что стоит уже принять тот факт, что мы пребываем во власти иллюзии, что видим глазами. Глаза — это, конечно, хорошо, но видим мы мозгом.

И если вы думаете, что на этом когнитивные ошибки заканчиваются, увы, это неверно. Их тьма-тьмущая.

Пора бы уже добавить для нас щепотку и хороших новостей. Люди не так уж бесправны и безвольны. Радует то, что мы все-таки можем влиять на то, какие решения будем принимать, потому что индивидуальный опыт людей различен.

Например, для одних очевидно, что оставлять грязную посуду в раковине — не комильфо. А для других это не очевидно. Пускай лежит себе. Потом как-нибудь помоется, когда огромная гора будет. Так удобнее. Восприятие реальности действительно у всех людей разное вследствие того, чему они учились, то есть какие нейронные связи они вырастили в мозге. Получается, что мы заранее можем предугадать решения, которые примем в будущем.

Так что когда в очередной раз вы подумаете, мол, ну почему этот человек меня специально выводит из себя, он что не может нормально общаться с людьми? Практически всегда окажется, что человек выводит вас из себя не специально, просто вещи, которые очевидны для вас, могут быть абсолютно не очевидны для него. Все мы разные. И мир мы воспринимаем по-разному.



Вот минутка хороших новостей и прошла. Вы, конечно, может, и способны определять, как поступите в будущем, однако с поправкой на то, что восприятие реальности ещё и зависит от сиюминутного контекста.
Текущие впечатления, могут усилить или ослабить определённые зоны вашего мозга, что потом повысит или понизит шансы на выбор какого-либо решения. В общем и целом эта история называется словом прайминг (англ. priming) — это любые эксперименты про то, что вы сначала посмотрели на какие-то стимулы, потом приняли какое-то решение. И в зависимости от того, на какие стимулы вы посмотрели, в группе испытуемых меняется вероятность того, что они примут то или иное решение.

Например, если показать вам уставленный едой стол, а после этого перевести вас в другую комнату и попросить назвать любое слово из четырех букв, начинающееся на «М» и заканчивающееся на «О», то высока вероятность того, что вы назовёте именно слово «мясо», а не, к примеру, какое-нибудь, «мыло». Вот такие простые стимулы доказаны и легко воспроизводятся.

Для большей наглядности такого эффекта приведем ещё один эксперимент. У вас есть студентки Гарварда, все они очень хорошо сдали математику. Кроме того, этих студенток объединяет то, что они приехали из азиатских стран. Испытуемые приходят к вам в лабораторию, и вы даёте им математический тест, который рассчитан так, чтобы средняя студентка или студент Гарварда успевал решить примерно половину заданий за отведённое время. Но перед тестом вы просите девушек заполнить анкету на отвлеченные темы, абсолютно не связанные с математикой.

«Подопытных кроликов» делите на три группы, каждой из них даёте разные анкеты. И получаете следующий результат. Заполнявшие первую анкету справляются с заданиями хуже, чем в среднем. А те, кто заполнил вторую, выполняют задания лучше, чем в среднем. У третьей же группы итог примерно такой, какой и ожидали — средний. Как вы думаете, на какие темы были анкеты?

В них не было никаких прямых утверждений о том, что вы девушка и поэтому плохо разбираетесь в математике. Не было и намёков на то, что вы приехали из Азии, а там люди хорошо разбираются в математике. Исследователи действовали гораздо тоньше.

В первой анкете девушкам задавался вопрос об общежитиях. Стоит ли девочкам и мальчикам жить в одних квартирах, на одних этажах? Или же вообще стоит сделать так, чтобы девочки и мальчики жили в разных корпусах? То есть им просто напоминали, что вообще-то существуют как мальчики, так и девочки.
Во второй группе были вопросы о языках. Спрашивали, какие языки знает. На каких языках говорят в семье. Таким образом, студенткам напомнили, что существуют разные этносы и что у них есть какая-то этническая принадлежность.

Третьей группе задавали вопросы о радио и телевидении в общежитии: хотят ли они, чтобы им провели кабельное телевидение и т.д. Это не напоминало им ни о том, что они девочки, ни о том, что они из азиатских стран.

Выяснилось, что такого рода напоминаний может быть достаточно, для того, чтобы человек начал более или менее старательно решать математические задания. Все студентки были умными. Они все могли решить эти задания без проблем. Но если человек знает о существовании стереотипа, что девочки хуже владеют математикой и при этом человеку напомнили, что он девочка, то, когда человек сталкивается с заданием, когда он уже устал, где ему уже сложно, он думает: «Ну ладно, всё равно не буду я его решать, ну его к чёрту».
А если человеку напомнили, что он японец (а японцы, как известно, хорошо разбираются в математике), то человек думает: «Ну, я же всё-таки могу решить эти задачи, я же такой усидчивый, старательный, математику знаю хорошо». То есть то, что мы о себе думаем — это важно.

Примеров когнитивных искажений можно приводить очень много, но мы выбрали, на наш взгляд, наиболее интересные.

— Мораль из всего того, о чём я сегодня вам рассказывала, в том, что у нас у всех разный мозг. В этих наших разных мозгах происходят постоянно диалоги между разными отделами, разных мозгов, которые зависят от всего нашего предшествующего жизненного опыта, от всего контекста. И от ряда совершенно разных процессов. И с точки зрения биологии, то, что мы все разные, это очень хорошая новость. Потому что, когда случится катастрофа или конец света, благодаря тому, что мы все разные, кто-то да выживет, — на такой внушающей оптимизм ноте Ася Казанцева завершила лекцию.



Дарья БУШНЕВА
Денис НЕЧОГО
Фото Дениса НЕЧОГО и из архива Аси Казанцевой