Студенческий бомжетрип: как корреспондент «P.S.–5 сов» пытался попасть на море автостопом. Часть 3

«Вин Дизель» и его сын

Современные заправки хороши своими диванчиками и уютом, поэтому ночевка внутри меня никак не пугала – в путешествии автостопом не всегда есть возможность поспать в таких условиях.

Усаживаюсь за угловой столик у окна, укладываю все вещи рядом на диванчике. Мой ужин –доширак в котелке. Прошу кассиршу залить содержимое кипятком до верхушки лапши. Она наливает почти полный котелок – 2 литра. Придется есть воду. Разуваюсь, меняю, к своему удивлению, влажные носки – все-таки промок в Новой Усмани. Пользуясь возможностью, ужинаю без обуви. На десерт – еще горячий чай из термоса с конфетами.

Сбоку от меня за столик садятся двое – колоритный лысый мужик в кожаной куртке на западный манер, напоминающий главного героя голливудского боевика, и неопрятно стриженный парень помладше. Почему-то пролетает мысль о том, чтобы поинтересоваться у них, не едут ли они в Ростов, но отвлекать людей от трапезы было бы слишком нагло.

Закончив с ужином, мою котелок, руки, и, оставив рюкзак на диване и облачившись в куртку, отправляюсь пытать счастья на заправку. В приоритете колонка для грузовиков, ведь куда ехать дальнобойщикам, как не в Ростов. Но в ответ лишь слышу: «Нет места», «В другую сторону». Не везет.



Забираю вещи с заправки и стою у входа в ожидании других вариантов. Лысый и его спутник направились к своим легковушкам, потом – обратно. Таскают какие-то вещи и воду. Не решившись сразу обратиться к «Вин Дизелю», одергиваю второго и спрашиваю, не едут ли они по пути в Ростов.

– Не знаю, – я подумал, что он соврал, но, как позже выяснилось, скорее всего, действительно не знал.

Во время еще одного захода лысый остановился и спросил, куда я еду. Из-за внешности и хриплого громкого баса почему-то сразу возникли ассоциации с криминальным миром. Иронично, но он, сделав недоверчивый вид, спросил: «А ты случаем не беглый преступник, ниче такого?»



Прикид беглого солдата-срочника, теперь еще и в грязных ботинках, вызывал сомнения. Тем не менее, я был счастлив, что ребята согласились меня подкинуть в этой глуши. Они ехали на двух стареньких иномарках. Я сел с лысым, он ехал впереди.

– Так куда тебе?

– В Ростов. А вы куда едете?

Он что-то буркнул себе под нос, я не понял. Переспросил, но все равно не расслышал.

– А это где? Я вообще через Ростов в Краснодар еду…

– В Краснодар тебе тогда с нами надо.

– Оттуда далеко?

– Километров сто пятьдесят.

– Сможете тогда подбросить? – я избегал названия города, потому что так и не расслышал его.

— Да, в принципе можем… А ты точно никакой не беглый преступник? Мне-то че… Я в жизни понял так, что если есть возможность помогать людям, то надо помогать. Как-то сломался на дороге. Никто не остановился. Все едут, хоть один бы помог. Я тебе сейчас помогу, а потом вдруг как-нибудь сломаюсь, а мимо ты проезжать будешь, – чуть веселее стал говорить он.

– Ну да, земля-то круглая.

В машине стало веселее и спокойнее. Я рад, что пролечу столько километров на одной попутке. Лысый говорит сдержанно, но просто. Периодически издает то ли носом, то ли горлом странный звук, как будто там какой-то моторчик, который все никак не может завестись.

– Хронический насморк. Три операции, но все без толку, – объясняет он.

После краткого знакомства на вопрос «Где работаете?» лысый ответил: «Сотрудник».

– Полиция?

– ФСБ, – пробурчал себе под нос «Вин Дизель», выдержав паузу.

Интуиция мне подсказывает, что он врет. Он показал жетон на ключе от машины с гербом ФСБ, подозрительно напоминавший дешевый сувенир.

– Служебный, – все также серьезно убеждал он. – «Срочку» служил в разведке, потом – школа ФСБ…

Как оказалось, второй – его сын. В двадцать лет уже женат и скоро станет отцом. «Вин Дизель» не рад стать дедом. Конечно, у всех же «федералов» дети в 20 лет нигде не учатся и не работают.

– Из приличной семьи и так путешествуешь? Я бы своего убил, – не переставал удивляться всю дорогу Лысый.

На платной трассе ему позвонил сын.

– У меня с машиной че-то. Сдохла похоже.

– Ты где?

– Да ползу, еле-еле!

– Что на «приборке»?

– Масло горит! Мы как с заправки выехали, так машина с хрустом как-то завелась, и с того момента «масленка» горит!

– А чего сразу не сказал?

– Так ты же сам говорил …

– Че я тебе говорил-то, у тебя на «приборке» масло горит, а ты молчишь пока че-то не случится!

Авария на ночной дороге

Вторая машина сильно отстала. Мы остановились и стали дожидаться пока она доползет до нас. Второй звонок – тачка таки сдохла.

Задним ходом, прижавшись к обочине, доезжаем до остановившейся легковушки. Не выходя из машин, отец с сыном разбираются и винят друг друга по телефону. Первый уверен в безалаберности второго, а второй, в свою очередь, всячески пытается себя оправдать.

Выходим. Снаружи холод, метель. Хлопья снега бьют по лицу и тут же тают – я максимально закутываюсь в свою куртку. «Вин Дизелю» с его бритой головой в легкой кожанке должно быть не сладко, но по нему не скажешь. Невзрачный парнишка в спортивной демисезонке по-пингвиньи качается у капота легковушки.

– Садись, показывай.

Сынишка сел за руль сломанной легковушки, я с его отцом пристроился к багажнику и приготовился толкать.

– Давай!

Машина ели слышно прохрипела и замолчала.

– Еще раз!

Без толку. Стоим, тупим. Надо куда-то ее дотащить. В паре километров отсюда должна быть заправка, но дотолкать ее туда не представлялось возможным из-за погоды. В их голосах отчетливо слышалась безнадега. Сели в работающую машину.



Решили вызывать эвакуатор. На электронных табло обычно пишут номер, но рядом таких не было. Посмотрели в чеке с оплаченного въезда на платную дорогу, нашли какой-то номер. Не отвечают. Ни «сотрудник», ни его сын почему-то не додумались посмотреть контакты в интернете, поэтому этим занялся я. Так, по крайне меря, я лишу их морального права оставить меня в этих краях, если придется ехать в одной машине. Спустя пару номеров на нашу просьбу все же откликнулись. Ждем. «Вин Дизель» сидит в клипах ВК, сын развлекает отца в «Чатрулете».

– Ноу-ноу… Русские, не понимаем! Давай дальше… Э! А ты че смотришь на него, переключай, — хрипит басом «Вин Дизель».

Окончательно убеждаюсь в том, что к службе в органах он отношения не имеет.

Минут через 40 приехал фургон с желтыми осветительными лампами по бортам. Мы вылезли, нас встретил мужчина из дорожной службы. Пока «Дизель» с ним общался, мне позвонил дядя из Туапсе и позвал к себе в гости. Видимо, уже все родственники знают о моем путешествии. Отказываться от возможности отдохнуть в нормальных условиях я не стал.



Как оказалось, мужчина, что к нам приехал, никуда нас эвакуировать не может.

– Я здесь стою только для того, чтобы вас не смяли другие машины. В случае чего – они влетят в фургон.

Водитель нашего «щита» заполнил какую-то анкету и вызвал эвакуатор. Мы погрузились обратно в исправную легковушку, оставив его одного мерзнуть снаружи. Через час клипов с бьюти-блогершами и односложных диалогов в «Чатрулете», наконец-то, приехал эвакуатор. Снова в лицо лупит холод и снег. Мои спутники перекладывают вещи из одной машины в другую. Я опасаюсь, что мне не хватит места, но виду не подаю. «Сотрудник» все же прочитал это в моем взгляде.

– Не бойся, все уедем, – подбадривает он меня.

Я оставил переднее место для сына, избавив себя от необходимости поддерживать разговор оставшуюся дорогу. Мы доехали до какой-то стоянки, где и оставили машину. Я напоследок размялся на свежем воздухе и сел на место с прекрасным чувством – большую часть оставшегося пути мне абсолютно ничего не придется делать.

Как я потом выяснил, мы едем в Псебай. Это на границе с Абхазией. Я обрадовался, ведь судя по картам и фотографиям из интернета, там горы и водопады – как раз то, ради чего я и еду. Засыпаю, уткнувшись в расстеленную на рюкзаке куртку. Следующие километров 600 были сказочными – изредка просыпался в пути и на заправках. Пару раз подкреплялся чаем с конфетами и спал дальше.



Проснулся утром. Мы съехали с трассы на Краснодар и углубились в просторы Кубани. Тут я понял, что такое комфортные заправки. Это то, чего тут нет. Пара заброшенных зданий и одна раритетная колонка, представляющая из себя ржавый ящик с парой трубок. Внутри недостроенного с виду здания спряталось окошко кассы. Пока машина заправляется, наслаждаюсь возможностью стоять на ногах. Воздух здесь очень влажный, я быстро замерзаю.

Дальше ехать стало холодно. Я все не понимал, почему мерзну я один. Оказалось, что через передние стекла южное солнце припекает моих спутников, потому они приоткрыли окна. Укутываюсь в куртку и разглядываю окрестности – поля, лежит тонкий слой снега. В последние дни в Краснодаре были морозы. Для меня это было разочарованием, ведь я надеялся, что здесь будет гораздо теплее. «Вин Дизель» сказал, что дальше будет лучше.

Смотрю на карту. Псебай, судя по всему, отличное место – там есть, что посмотреть. Но оттуда будет тяжело уехать – это небольшой пограничный город. А еще я планировал уже сегодня добраться до Туапсе – мне однозначно «везет» в этой поездке. Решил спрыгнуть раньше – в Лабинске – и оттуда уехать в Туапсе через Майкоп и Апшеронск. Я предал дух путешествий, предпочтя наиболее простой путь наиболее красивому, за что вскоре поплатился.

Майкопский Сайлент Хилл, или как отсюда уехать?

Спрыгиваю на развилке, в паре километров от Лабинска. На полях тут и там снег и замерзшие лужи. На горизонте синие рубцы гор тянутся в сторону границы с Абхазией. Синий указатель гласит «Майкоп 60». Выхожу на поворот в сторону Майкопа и, отойдя подальше от перекрестка, голосую. Слабый трафик, примерно одна машина в минуту. Только минут через двадцать удается поймать попутку. Дед на «Приоре» согласился подкинуть до Майкопа.

– Я вообще людей не подбираю. Потому что сейчас аферистов много.

Дед мне рассказал о том, как местные обманывают: попутчик подкидывает в машину наркотики, а потом водителя раскручивают на деньги.

– Краснодарский край всегда был таким, «умельцев» тут хватает. По тебе видно, что ты турист, поэтому и подобрал, – в этот раз прикид сбежавшего срочника сыграл мне на руку.

Остальную дорогу мы в основном молчали – золото, а не попутчик. Дед высадил меня прямо в Майкопе, и мне предстояло пройти через весь город, чтобы отправиться дальше. Топая по улицам города-деревни, где, кажется, лишь одноэтажные дома, ощутил на себе все тепло Кубани.

Избавился от куртки, удалив ее в рюкзак. По пути к выезду заскочил в магазин купить еще пару пачек лапши, после чего зашел в первую встречную кафешку.



Миновав узкий коридор, оказываюсь в темном безлюдном помещении, ели подсвечиваемым светом с кухни, находившейся за углом. Видимо, посетители сюда редко заходят. Подхожу к окошку.

– Можно у вас кипятком лапшу залить?

Полненькая женщина с добрым выражением лица согласилась, но предупредила, что тут есть нельзя. Пока нагревался чайник, я провел небольшую инвентаризацию в рюкзаке и, наполнив котелок с лапшой кипятком, собрался уходить. С кухни вышел какой-то дедок в очках. Он все удивлялся размерам моего рюкзака, пока я упаковывал конфеты и пачки с лапшей обратно. Ужинать пришлось в беседке одного из дворов поблизости. Так даже лучше – приятно было посидеть на свежем воздухе с горячим супом.

Дальше – красивее. У какого-то спортивного комплекса, который я тут обнаружил к глубокому своему удивлению, пытаюсь поймать попутку. Все безуспешно, иду дальше.



На выезде в пригородную часть снова пытаюсь голосовать. Остановился мужчина на внедорожнике, но, как оказалось, он не сможет меня подкинуть даже до Краснооктябрьского – что-то вроде пригородного поселка. Минут 30 прошло до того, как остановилась женщина – тоже на внедорожнике. Она ехала в пригород за пирожками – завтра на работе у кого-то день рождения. На крутом повороте еще раз вижу рубцы гор, они стали чуть больше. В Краснооктябрьском я выпрыгнул и устремился к выезду. Шел долго, на подъем.

Достигнув долгожданного конца населенного пункта, пытаюсь голосовать. Все безуспешно. Редкие водители показывали знаками, что поворачивают на Белореченск. До поворота метров 400. Все же решаю пройти его, чтобы отсеять лишний трафик. Голосование на ходу не дало никаких результатов – никто не остановился.

Последние километры на пути к цели — самые долгие

Миновав поворот, обнаруживаю, что тут машин почти нет. Раз в 2-3 минуты кто-то проезжает, но никто не останавливается. Проходит десять, двадцать, тридцать минут. Звонит дядя.

– Где ты сейчас? На выезде с Майкопа? А куда едешь? Через Апшеногорск? Ну да, там через перевал сейчас мало кто ездит, опасно. Может тебе электричку попробовать? Хотя, сейчас, конечно, уже не знаю. А если дотемна никого не поймаешь? Тебе, в общем, это в прикол, я понял. Ну ладно, отпишись, как станет ясно что-нибудь.

Мне вовсе не было это в прикол, но уже предав горы Псебая, предавать автостоп окончательно я не собирался. Уже думал: разбить ночью мне тут бивуак или вернуться в город? Нет, в город точно не вернусь – все равно в этой деревне ночью делать нечего. Холодает. Надеваю куртку. Тишина. Вдруг белая иномарка, с виду не собиравшаяся останавливаться, резко тормозит прямо рядом со мной. За рулем маленький кавказский мужчина, на переднем – его жена.

— Куда едешь? Туапсе? А рюкзак влезет?

Закинув вещи в багажник, полный каких-то продуктов и банок, сажусь сзади. Его жена угостила меня кофе и шоколадкой. Это было кстати, потому что после прогулки по Майкопу я проголодался.

– Я особо людей не подбираю. Курсант? Увидел тебя, сразу сына вспомнил. Поэтому и остановился.

Его сын учится в военном медицинском в Питере. Они едут в Сочи через Туапсе. Пишу дяде. В городе меня встретят, на этом самая трудная часть моего путешествия остается позади.

На горном перевале, среди холмов и деревьев, мы остановились у каких-то ларьков и вышли из машины. В окне ларька сидел какой-то грубый старикашка. Они с водителем о чем-то говорили. Женщина достала из контейнера кости и кинула их собаке, которую называли волчицей. Я сначала подумал, что это прозвище, но местные и правда считают ее волком. Позже мне рассказали, что алкаши, «заведующие» этим местом, два года назад нашли ее в капкане и выкормили. Потом отпустили, но пропитание добывать самостоятельно она уже не смогла, поэтому вернулась.



Эти 100 километров по перевалу тянулись долго, потому что ехали мы, несмотря на знание водителем каждого серпантина, медленно. Уже стемнело и меня начало клонить в сон. Проснулся уже в четырех десятках километров от Туапсе, когда проезжали местные аулы. Перед въездом в город отписался дяде. Выпрыгнул рядом с единственным в Туапсе гипермаркетом, где меня и встретили.

Дома у дяди я смог нормально отмыться, поесть и отдохнуть. Следующая неделя в Туапсе была насыщена прогулками по городу, ночевкой на скале Киселева, во время которой узнал свои результаты экзамена по отечественной литературе, на который, как выяснилось, я не явился. Из дома я старался пораньше уйти и попозже вернуться – каждый час на море на счету. Но отсутствие необходимости поиска средств к выживанию все-таки обесценили эту часть путешествия именно как путешествия. Все стало больше походить на туристический отдых. Планы на одиночный поход по сочинским горам мне сломали сообщения о медведях и шакалах, которые от зимней голодухи не брезгуют выходить и к городам. И все же цель достигнута: я на море. В этот раз меня точно не будут терзать сомнения из серии «Может, все-таки стоило рискнуть?», потому что я рискнул.

Андрей РОЖКОВ

Фото автора