Голоса "Липок"

Кипела «липковая» творческая жизнь – свободная, сложная, по-своему странная и, несомненно, смелая. Слово оживало, становилось страстью и нежностью, болью и счастьем – плотью. Значит, настоящая отечественная литература еще дышит, распускается цветками юности, как те ростки, пробивающиеся сквозь бетонные стены, и жаждет правды. Сила ее в честном, понятном слове, рожденном голосом души. Пронизанные тревогой и тянущиеся дрожащей ниточкой света через новостную повестку дня, голоса «липкинцев» звучат теперь на страницах сборника, составленного заведующей отделом поэзии журнала «Знамя» Ольгой Ермолаевой – «Поэзия: новые имена». Воронежских имен – два. В книге опубликованы подборки стихов Сергея Рыбкина и Василия Нацентова.


Эпиграф взят из вводной части сборника, где как бы задается общее его настроение и подчеркивается, что это глубокое творчество – реакция на трагедию нашего времени. Стихотворения, вошедшие в собрание поэтов-«липкинцев», составитель называет «Репортажами с войны» — внутренней, поселившейся в людях и чудовищно воплотившейся наяву, так или иначе касающейся каждого думающего и чувствующего современного человека. Молодость, сосредоточенная в этой книге, отзывается словом, транслирует эпохальные перемены как может – голосом стихов.



«Новых имен» в книге – 31. Каждое имя сопровождается пунктирной биографией-справкой. В основе сборника – подборки авторских стихов, которые знакомят читателя с их стилем и мироощущением, с переживаниями молодых людей, которым случилось жить и творить в тревожное время.

***
Подставляя правую щеку,
Прижмуривая глаза, —
Заранее чувствую, как горячо
Защиплет несправедливость.
…
Людмила Клочко

Подборки озаглавлены выдержками из стихотворений «липкинцев» – фразами, наиболее метко передающими посыл и мелодику каждого из поэтов: «И силишься увидеть, что грядет» — Анастасия Трифонова, Смоленск; «Все же слово равняется чуду» — Сергей Рыбкин, Воронеж; «Все расплавилось, как в огне» — Василий Нацентов, Воронеж; «Не пугайте маленьких мальчиков армией» — Юлия Лещук, Череповец…



Читая произведения из сборника, ты как будто находишь между строк то, что некогда было в тебе потеряно. Откликаешься на голос, зовущий извне действительности, словно чтобы посмотреть на нее со стороны. «Держатся еле-еле Ломтики потолка. Избы уходят в землю, Жители – в облака» (Варвара Заборцева, Санкт-Петербург).

Ты берешь в руки книгу и становишься путешественником, открывающим новые горизонты мысли. Обращаешься к спящим пейзажам собственной памяти, дрожащей рукой рисуешь в ней детство:
…
Вечером – гости.
Дед на баяне
Как заиграет «Весну на заречной…»
Мир этот звонкий, песнями пьяный
С детского стульчика кажется вечным.
…
В. Заборцева

Перелистываешь страницы, и уже ты – паломник. Тема божественного тянется сквозь переплет. Присутствие Его – совсем осязаемо, хоть и незримо, как Истина.

… «там» превратилось в «там»,
А «там» превратилось в «где»:
Сыне Божий, Ты
Ходил по воде, да дети твои
По колено в воде стоят.
…
Борис Пейгин, Томск

И вот образы, оживающие в строках, перерождаются в новые и новые смыслы, воскресая однажды в тихом и трепетном: «Отче! Отпусти им…» (в подборке Людмилы Клочко, Беларусь).

Лирический путь по липковой книге проходишь на одном дыхании, хоть и тянется он – в бесконечность:«Как скрипят паруса и хрустят рули, Бесконечная ночь, ледяной пролив, непокорный мыс ощетинил горб, И метель заливает огни земли. Да и так ли важно, что это было и будет – огонь ли, дым?». (Б. Пейгин)

А на том пути – соседствуют любовь и разруха; май, «растасканный на цитаты», и зима, жалящая в этот раз больнее обычного; стыдливость и молитва; «слово пьянее рома» и «слово, ровняющееся чуду». Язык здесь – освобождение. Слово – свобода, которой все-таки не отнять.



Находишь в «Новых именах» «первые холода», «запретную нежность», «разломанный быт» и первые желтые листья, вчера и завтра, и никогда. Под одной обложкой собрано многообразие жанров и конфликтов, образов и форм, «классики» и эксперимента, гражданственности и тайны на уровне космоса и прорастающих из-под век цветов.

Этот путь, раскинувшийся на 216 страниц, – доверительный разговор между авторами и читателем, способ приоткрыть потайное, заметить неясное, тихо высказаться о несправедливости или, в конце концов, запротестовать. Голоса в книге обращаются в хрупкость мира и призывают к миру…

Но если вдруг читатель когда-нибудь совсем заблудится или просто устанет идти, сборник «Новых имен» мог бы на время стать для него «Вергилием», за руку сопровождающим по всем кругам современности и направляющим непременно к свету.

качайся, падай и вставай
ради всего лети святого
и покажи мне Самый рай
еще несказанное слово.

С. Рыбкин


Анастасия АСТАШОВА, фото автора