Сколько раз позволяется соврать честному журналисту?

Его насыщенную событиями биографию, наверное, сложно будет уместить в одной книге. Почти 40 лет в профессии. Окончил школу юного журналиста, а затем международное отделение факультета журналистики МГУ. Печататься начал еще в 9 классе. А первой публикацией был, как ни странно, фельетон в газете «За доблестный труд».

На факультете журналистики Сергей Агафонов изучал китайский язык. И с ним он пришел в 1978 году в «Известия», где и проработал 18 лет, из них 11 в Японии. В 1997 году из-за внутрикорпоративного конфликта «Известия» у коллектива журналистов отняли. А все началось после того, как в газете была перепечатана заметка о пяти миллиардах премьер-министра страны Виктора Черномырдина. Работать с новым хозяином журналисты отказались и сделали свою газету «Новые известия», потом был еще один проект «Русский курьер». Век этих проектов, увы, оказался коротким. В 2005 году Агафонов пришел в «Огонек» сначала как шеф-редактор, а в 2012 году стал главным редактором, которым и является по сей день.

Встречу Сергей Леонидович начал слегка скованно. Рассказал о своем журнале, показал несколько современных выпусков «Огонька» и даже один старый — начала ХХ века. Поделившись основными моментами биографии, гость перешел к разговору непосредственно о журналистском ремесле и заметно оживился.



─ Вы выбрали, мне кажется, самую лучшую профессию на свете. Большей свободы и больших возможностей, чем может дать журналистика человеку, не даст ни одна специальность. Любая другая профессия замкнута на узкой сфере интересов, из которой выбраться порой нет шансов. Журналистика эти шансы предоставляет каждый день. Многое узнать и понять можно только в ней. И всякий раз она ставит человека перед выбором: оставаться честным или не очень. Журналистика – это профессия, которая позволяет соврать только один раз. После этого вам просто никто не будет верить, — отметил Сергей АГАФОНОВ.

По словам спикера, в основе профессии журналиста лежат три навыка: умение слышать, видеть и составлять собственное представление о происходящем.

— Сейчас журналистика перестала быть той, которой была раньше. Девочка или мальчик приходят, задают вопросы, записывают все на диктофон и выставляют в интернет. Это не интересно, в первую очередь, самому журналисту. Но это все приходящее. Рано или поздно человек захочет получить полную картину происходящего, узнать достоверную информацию, получить экспертное мнение, а не просто поток. Поэтому с журналистикой не покончено. Покончено, может быть, с ее романтическим периодом, с «золотым веком» (с середины 80-х — до середины 90-х). В тот момент раскрывалась страна и исчезала цензура, появлялись новые возможности у людей. Публикации в СМИ могли повлечь изменения в уголовном кодексе, освободить людей из заключения. На СМИ реагировали люди, реагировала власть. Сейчас уже этого нет. К сожалению. сегодняшние руководители не понимают, что свободная пресса — не противник, а помощник власти.

Говоря о разнице между японской и российской журналистиками, Агафонов отметил, что здесь нужно говорить о разнице в мозгах, в менталитетах.

— Русские пишут прежде всего об эмоциях. Японцы излагают точные факты. Минимум навязанного мнения, максимум разбора фактов, плюс внимание к мелким деталям. Японской журналистике можно всегда верить. Для нас это скучно. Еще одной особенностью является то, что ни одна газета не исчезла, не закрылась с момента своего появления. У них всегда будут бумажные СМИ.

Что касается России… Еженедельники останутся на бумаге. По крайней мере из-за привычки. Ежедневным газетам не угнаться за оперативностью телевидения и интернета. В этом всегда была их проблема. Пока бумажным газетам будет удаваться доставать информацию, которой нет в новостных лентах, они будут жить.

А ещё спикер заметил, что журналистами могут быть даже дети, если они могут правильно излагать свои мысли. Женский взгляд в журналистике для Агафонова тоже, безусловно, важен:

— Есть темы, в которых разобраться хватит терпения только у женщин. Например, в «Огоньке» вот уже год идет рубрика «Беседы с математиками» — только женщина смогла это сделать. Единственное, начальниками я бы их ставить не стал.

Когда вопросы закончились, Сергей Леонидович как-то так грустно вздохнул:

─ Что, утомились? Ну, вот.

Понравились, наверное, воронежские журфаковцы. Не хотел расставаться.



Юлия ДИДЕНКО
Фото Нины БРЯНЦЕВОЙ