Новый фильм Андрея Звягинцева, к счастью, обошла неблагополучная судьба «Левиафана». До больших экранов своей родины «Нелюбовь» добралась не спустя полгода, когда весь мир, кроме России, уже посмотрел, а аккуратно через недельку после каннской премьеры. «Нелюбовь» не отхватила нелюбви от главных чиновников Министерства культуры; путь фильма домой, что невероятно, не сопровождали скандалы и истерики.
Ни саботажных сливов на трекеры, ни нелепостей с прокатным удостоверением, ни даже визгливых обвинений в очернении страны и подлой работе в угоду Западу. Стыдливо и небрежно «заглушенный» мат в прокатной версии на этом фоне кажется всего лишь неизбежным злом. Но все-таки кто бы мог в 2014-2015 годы, в горячие времена «Левиафана», представить себе, что мы просто так пойдем в кинотеатры и посмотрим свежим взглядом новый фильм Звягинцева без политико-идеологической ржавчины, без скандальной шелухи, которая к самому фильму отношения не имеет.
Однажды поздней осенью тихий 12-летний мальчик Алеша двухтысячного года рождения убегает из дома и бесследно пропадает. Исчезновение происходит на фоне мучительного, жестокого развода его родителей. Ни один из них на самом деле Алешу не любит, они измотаны продажей некогда семейной квартиры и так заняты своими свежими отношениями и старыми карьерами, что не сразу пропажу замечают.
Чутье Звягинцева и сценариста Олега Негина на особенно «плодородные» сюжеты на самом деле срабатывало с самого начала, в выборе правильной истории они были всегда удачливы. История о нежданной встрече отца с сыновьями в «Возвращении», об измене в «Изгнании» или об уничтожении родного дома в «Левиафане» – всё это равно пригодно для высказывания о судьбах России или создания абстрактной общемировой притчи о человеческой душе. История «Нелюбви» и ее тема абсолютно из этой же серии. Сюжет об исчезновении ребенка в семье – далеко не новый, конечно, – сам по себе заряжен огромным потенциалом, эта тема динамична, пластична, многогранна. Это абсолютная метафора, универсальный материал, которыми можно сказать и показать все, что угодно. Достаточно хотя бы вспомнить, как совсем недавно Финчер также с помощью истории о пропаже, поисках и нахождении радикально переосмыслил институт брака в своей «Исчезнувшей». Однако в случае «Нелюбви» главным вопросом становится не что скажет Звягинцев (это на самом деле не бог весть какой секрет, название намекает), а как он это сделает.
И поначалу может сложиться представление, что делает он это чрезвычайно «жирно». Андрей Звягинцев, конечно, современный и актуальный автор, он всецело чувствует, видит и понимает действительность. Проблема в том, что это видение действительности Звягинцев расточительно и неизящно использует для того, чтобы в первой половине фильма слишком настойчиво пугать нас довольно плоскими страшилками про Россию сегодня. Целая страна, уткнувшаяся в телефоны, листающая соцсети, бездуховный упадочный средний класс, работающий на своих бездуховных работах, живущий в своих бездуховных квартирах, делающий бесконечные селфи в любой непонятной ситуации, вечный телевизор со знакомыми всё лицами и голосами, маникюр, депиляция. В общем, вместо знаменитой «Рашки-говняшки» стала «Рашка-унывашка». Представляя потенциальным покупателям квартиру, Женя (Марьяна Спивак) подробно рассказывает и о достоинствах района, упоминает строящийся поблизости храм. «Храм – это хорошо», – мгновенно и радостно отвечает покупатель. Если это и не жирно, то, как минимум, неубедительно.
Опыт просмотра современного русского кино 10-х годов вполне дал нам понять, что достоверно и точно уловить актуальную отечественную действительность все-таки реально («Еще один год», как минимум). Талантливый режиссер научился видеть и показывать нам верную картину эпохи, портрет поколения в их самых характерных чертах и ярких проявлениях. Сегодня улавливать действительность явно недостаточно, ее нужно еще и особым образом обрабатывать, для этого нужен вдвойне талантливый режиссер. Ведь дело вовсе не в том, что Звягинцев якобы показывает какую-то неправду, выдумывает оскорбительные небылицы и клевещет на действительность. Нет, всё правда, всё так оно и есть, это верно уловлено, честно списано с реальности. А дело в том, что совершенно очевидно, что если диагноз России – нелюбовь, и все беды от этого, то первопричина этой нелюбви вовсе не в селфи и не в том, что легкомысленные девушки раздают номера своих телефонов незнакомцам в дорогих ресторанах.
После всех этих социальных хоррор-скримеров где-то ближе к середине (композиция у фильма безупречная) у «Нелюбви» случается неожиданная перемена, чуть ли не смена жанра. Нет, социальный комментарий, притча о русском диагнозе и поиски в человеческой психологии никуда не деваются. Но именно в середине по сюжету начинаются активные поиски пропавшего Алеши, и Звягинцев вводит в свой фильм волонтерский поисково-спасательный отряд, прообразом которого стало реально существующее движение «Лиза Алерт». В этот момент, когда в кадре появляются эти люди, совершенно ясно понимаешь, почему Андрей Звягинцев – самый актуальный современный русский режиссер. Не потому что он селит своих героев в острое «сегодня», и они постоянно существуют между Болотной, панк-молебном, концом света по календарю Майя, убийством Немцова и украинским конфликтом. А потому что, пока русское кино преимущественно плетется в историческом позавчера, а если и решается коснуться актуальных проблемных мест, то остается в безопасных рамках абстрактной занудности («Коллектор»), Звягинцев не придумал, а нашел и ввел героя, которого еще никогда ни у кого не было в большом русском кино (тут нельзя не отметить роль Алексея Фатеева, сыгравшего координатора отряда). Этих героев действительно до этого не было в кино, о них не думали, никто драматургически не пытался осмыслить явление волонтерства, поисковых отрядов. Так что делает Звягинцева актуальным? То, что он первый увидел и прочувствовал это явление, первый вступил на эту территорию и художественно соотнес движение волонтерства с русской действительностью.
С появлением в сюжете волонтеров-поисковиков резко меняется оптика восприятия фильма. «Нелюбовь» превращается в хоть и тихий, но все-таки гимн парадоксальному подвигу эти людей, работающих безвозмездно, профессионально, антибюрократично. Середина «Нелюбви» целиком принадлежит им, это фильм о них, и они его главные герои. Их яркие оранжевые куртки со светоотражателями радикально врываются в кадр, словно пытаясь победить мертвое серое пространство вечной русской осени-зимы, которое создал оператор Михаил Кричман. Во время опроса родители вдруг для себя замечают, что не так уж много знают о сыне; координатор поискового отряда понимающие кивает головой – всё с вами ясно. Он действительно всю ситуацию понимает. Но вместо апатии, агрессии, полной дезориентированности главных героев (которые даже сексом занимаются поразительно уныло-механически), координатор несет в себе профессиональное действие, уверенность, движение вперед, понимание всего и всегда; волонтеры-поисковики демонстрируют вообще уникальную и незнакомую главным героям модель мышления и психологию. И если диагноз России – нелюбовь, то лекарство, возможно, где-то в этих людях.
Илья КЛЮЕВ
0 комментариев