Авторитетный театральный критик Павел Руднев в эксклюзивном блиц-интервью для «P.S.- 5 сов» рассказал, как выглядит театральная жизнь Воронежа из столицы.
В прошедшие выходные театральный критик и помощник худрука МХТ имени А. П. Чехова Павел РУДНЕВ прочитал на площадке Воронежского камерного театра лекцию по искусствоведению. Корреспондент «P.S.- 5 сов» поговорил с критиком о том, слышны ли в Москве имена воронежского театра.
– Как выглядит местный театр из Москвы? Какие воронежские имена, площадки, постановки известны в столице?
– Конечно, первое имя – это Воронежский камерный театр. Он заслуживает внимания во всероссийском масштабе. Дело в том, что южная часть России очень инертна в театральном отношении и, если посмотреть на смежные с Воронежской области, то у них в театральном отношении «голяк». В Воронеже эта сфера, наоборот, очень заряжена – город университетский, с ним связано много исторических событий. Опять же, ссылок. Очень редко в регионах стабильно существует такой авторский театр. Обычно провинциальная режиссура склонна к миграции а люди уровня Бычкова (Михаил Бычков, худрук Камерного с середины 90-х годов. – прим. «P.S.- 5 сов») редко задерживаются на одном месте. В трех-пятилетний период они переезжают из города в город, меняют диспозицию. В Воронеже в этом смысле все слава богу. В отношении юга России других таких прецедентов нет.
– То есть Воронежскую область можно назвать культурным лидером не только Черноземья, но и практически всей южной части России?
– В этом смысле, да. В Воронеже активно проявляется тенденция автономиации провинциальной культуры — это означает, что он подчас оказывается равновеликим столицам. Отличное подтверждение этому — Платоновский фестиваль. Подобные ему проекты могут пригласить известных западных участников только через Москву — она сначала выступает в столице, а потом в провинции. Бычков же (является художественным руководителем Международного Платоновского фестиваля искусств. – прим. «P.S.- 5 сов») имеет возможность сделать это напрямую. А здесь много сложностей: вопросы языка, структурирование театрального менеджмента и прочее.
– Складывается ощущение, что в Воронеже нет театров, кроме Камерного, и режиссеров, кроме Бычкова…
– В последнее время я иногда слышу про Воронежский театр драмы. Петров (Владимир Петров, худрук Воронежского академического театра драмы имени А. Кольцова. — прим. «P.S.- 5 сов») тоже приглашает молодых режиссеров, и сейчас у него приличный театр с концептуальным архитектурным решением, которого нигде поблизости больше нет. Воронежскй драмтеатр отлично выглядит, это бесспорно. У него есть свой стиль и любопытная концепция. А больше – ничего не слышно.
– Кто из воронежцев, кроме Бычкова (неоднократный участник «Золотой маски». — прим. «P.S.- 5 сов»), вносит заметный вклад в театральную жизнь столицы?
– Никто.
– А если мы сравним Воронеж с другим наиболее развитым городом Черноземья – Белгородом? Как его культура выглядит на фоне воронежской и есть ли у нее резонанс в Москве?
– Общероссийского резонанса у белгородского театра нет, там очень традиционная и классическая сцена. Она завязана, к сожалению, на отсутствии эксперимента и каком-то очень однотипном представлении о режиссерской самобытности.
– То есть театр местечковый?
– Не местечковый. Тут другая причина. В Белгороде очень активно представлены православные силы, там невозможны никакие эксперименты, и режиссура, соответственно однотипная. У того же воронежского Бычкова есть полезное свойство – инновационность. Он всякий раз пытается внутри своей эстетики выйти на новые горизонты. То делает документальный театр, то ставит современную пьесу. Интерпретирует классику, водевилизирует ее. Поэтому воронежский театр меняется внутри себя. Белгородский же очень однотипный, однообразный.
Сергей КАЛАШНИКОВ
Фото: Герман ГРЕКОВ / Воронежский камерный театр
В прошедшие выходные театральный критик и помощник худрука МХТ имени А. П. Чехова Павел РУДНЕВ прочитал на площадке Воронежского камерного театра лекцию по искусствоведению. Корреспондент «P.S.- 5 сов» поговорил с критиком о том, слышны ли в Москве имена воронежского театра.
– Как выглядит местный театр из Москвы? Какие воронежские имена, площадки, постановки известны в столице?
– Конечно, первое имя – это Воронежский камерный театр. Он заслуживает внимания во всероссийском масштабе. Дело в том, что южная часть России очень инертна в театральном отношении и, если посмотреть на смежные с Воронежской области, то у них в театральном отношении «голяк». В Воронеже эта сфера, наоборот, очень заряжена – город университетский, с ним связано много исторических событий. Опять же, ссылок. Очень редко в регионах стабильно существует такой авторский театр. Обычно провинциальная режиссура склонна к миграции а люди уровня Бычкова (Михаил Бычков, худрук Камерного с середины 90-х годов. – прим. «P.S.- 5 сов») редко задерживаются на одном месте. В трех-пятилетний период они переезжают из города в город, меняют диспозицию. В Воронеже в этом смысле все слава богу. В отношении юга России других таких прецедентов нет.
– То есть Воронежскую область можно назвать культурным лидером не только Черноземья, но и практически всей южной части России?
– В этом смысле, да. В Воронеже активно проявляется тенденция автономиации провинциальной культуры — это означает, что он подчас оказывается равновеликим столицам. Отличное подтверждение этому — Платоновский фестиваль. Подобные ему проекты могут пригласить известных западных участников только через Москву — она сначала выступает в столице, а потом в провинции. Бычков же (является художественным руководителем Международного Платоновского фестиваля искусств. – прим. «P.S.- 5 сов») имеет возможность сделать это напрямую. А здесь много сложностей: вопросы языка, структурирование театрального менеджмента и прочее.
– Складывается ощущение, что в Воронеже нет театров, кроме Камерного, и режиссеров, кроме Бычкова…
– В последнее время я иногда слышу про Воронежский театр драмы. Петров (Владимир Петров, худрук Воронежского академического театра драмы имени А. Кольцова. — прим. «P.S.- 5 сов») тоже приглашает молодых режиссеров, и сейчас у него приличный театр с концептуальным архитектурным решением, которого нигде поблизости больше нет. Воронежскй драмтеатр отлично выглядит, это бесспорно. У него есть свой стиль и любопытная концепция. А больше – ничего не слышно.
– Кто из воронежцев, кроме Бычкова (неоднократный участник «Золотой маски». — прим. «P.S.- 5 сов»), вносит заметный вклад в театральную жизнь столицы?
– Никто.
– А если мы сравним Воронеж с другим наиболее развитым городом Черноземья – Белгородом? Как его культура выглядит на фоне воронежской и есть ли у нее резонанс в Москве?
– Общероссийского резонанса у белгородского театра нет, там очень традиционная и классическая сцена. Она завязана, к сожалению, на отсутствии эксперимента и каком-то очень однотипном представлении о режиссерской самобытности.
– То есть театр местечковый?
– Не местечковый. Тут другая причина. В Белгороде очень активно представлены православные силы, там невозможны никакие эксперименты, и режиссура, соответственно однотипная. У того же воронежского Бычкова есть полезное свойство – инновационность. Он всякий раз пытается внутри своей эстетики выйти на новые горизонты. То делает документальный театр, то ставит современную пьесу. Интерпретирует классику, водевилизирует ее. Поэтому воронежский театр меняется внутри себя. Белгородский же очень однотипный, однообразный.
Сергей КАЛАШНИКОВ
Фото: Герман ГРЕКОВ / Воронежский камерный театр
0 комментариев