Так получилось, что разговор студентов журфака ВГУ с руководителем управления по охране объектов культурного наследия Воронежской области Владимиром ПЕРЦЕВЫМ случился недели за две до очередного акта вандализма — уничтожения уникальной усадьбы XVIII – XIX веков…
– В Воронежской области сохранились останки нескольких десятков дворянских усадеб. Как они охраняются и восстанавливаются?
– До 2012 года ситуация с дворянскими усадьбами рассматривалась как бесперспективная. Да, многие дворянские собрания и родовые кланы приезжали, чтобы поклониться могилам предков и посмотреть на родные места, некоторые даже хотели финансово помочь, чтобы что-нибудь восстановить, но, к сожалению, все заканчивалось лишь словами. Только после 2016 года, когда повысилась ответственность государственных органов в отношении выявленных объектов культурного наследия и срока работы с ними, ситуация начала меняться.
Проведу для вас небольшой ликбез. Есть три списка объектов культурного наследия. Первый — список объектов, включённых в единый государственный реестр. Он сформировался, с ним постоянно ведётся работа, в нем достаточно большое количество объектов культурного наследия Российской Федерации в целом. Второй — перечень выявленных объектов культурного наследия, но еще не включенных в реестр. Третий — список или перечень объектов, обладающих признаками объектов культурного наследия. Для того, чтобы строение попало в первый список, ему нужно сначала попасть в третий, потом во второй, пройдя все соответствующие законодательству экспертизы и процедуры.
Одним из экспертов, который детально разбирается в ситуации, связанной с дворянскими усадьбами, является краевед Павел Попов. Он работает с объектами, обладающими признаками культурного наследия, готовит документы, для того, чтобы они были выявлены и впоследствии внесены в единый реестр. Просьбы о том, чтобы рассмотреть тот или иной объект, как обладающий признаками культурного наследия, могут подать нам как физические, так и юридические лица.
В течение пяти дней наше управление рассматривает комплектность документов и заявителю даётся ответ. Если мы даём утвердительный ответ — да, комплект документов полный, приказом оформляем включение заявленного объекта в перечень объектов, обладающих признаками культурного наследия. И в течении 90 рабочих дней сотрудники подведомственной управлению инспекции занимаются изучением этого вопроса. То есть, они устанавливают историческую ценность, поднимают все материалы, имеющиеся у нас в архиве или в других активных учреждениях по генеалогии — кто и когда в этих зданиях проживал, каковы их судьбы. Затем готовят документы на включение данной усадьбы или любого другого исторического здания в перечень объектов выявленных.
Как только этот объект вошёл в перечень выявленных объектов культурного наследия по закону, изменившемуся как раз в 2016 году, мы должны принять решение: включить этот объект в единый государственный реестр и, таким образом, застолбить его статус, или же не включать его.
Для того, чтобы осуществить эту процедуру, нужно будет провести государственную историко-культурную экспертизу. Соответственно, выделяются финансовые средства, проводится экспертиза, и уже эксперт заявляет о возможности или невозможности включить объект в единый государственный реестр.
Но до 2016 года сроки этой процедуры были не определены. То есть, вы могли в 1991 или в 1992 году выявить объект культурного наследия, и он мог находиться в этом списке десятилетиями. Так вот, с 2016 года мы обязаны принять решение в течение года, и, если оно будет положительным, взять это здание под государственную охрану.
После этого мы обязаны осуществлять контрольно-надзорные мероприятия. Но мы охраняем не только сам объект, к охраняемой территории относится и двухсотметровая защитная зона вокруг него.
Дальше уже идёт техническая работа, которая должна состоять, по логике вещей, из двух частей: во-первых, охрана — необходимо сохранить объект; во-вторых – постараться его приумножить — если он уже начал разрушаться, значит его отреставрировать, восстановить или хотя бы провести какие-нибудь аварийно-спасательные работы — например, по кровле. Как уполномоченный орган управление может работать только в отношении защиты объектов культурного наследия. А ответственность, в рамках закона, за обеспечение сохранности возлагается на собственника или на пользователя. Вот с этой частью достаточно сложно.
Само отношение собственника к объекту не всегда благоприятное. Нередко бывает так, что в планы покупателя не входит задача «сохранить и восстановить» усадьбу. Такие инвесторы приобретают объект ради того, чтобы «рухлядь снести» и построить там какое-то современное здание или объект для своих потребностей. При этом собственники понимают, что постройка, которая находится в государственном реестре объектов культурного наследия, имеет ряд обременений. Такие объекты категорически нельзя сносить. Формально существует возможность исключения здания из реестра, но это долгая процедура и подобных случаев еще не было. Решение об исключении принимается на основании трех заключений экспертов, затем сведений о физической утрате объекта. Всё это направляется в министерство культуры и там готовится проект распоряжения об исключении из реестра. И уже окончательное решение принимает единственный человек в государстве – Дмитрий Медведев, другие лица не уполномочены заниматься этим вопросом.
Теперь, что касается дворянских усадеб. Активное решение проблемы восстановления объектов культурного наследия началось в 2016 году. На всероссийском уровне стали проводить ежегодные конференции по их реставрации и охране. В этом году такое собрание проходило в Архангельске. В разговорах и обсуждениях участвовали члены правительства и другие заинтересованные ведомства. На этой конференции обсуждались разные вопросы, в том числе и вопрос комплексной охраны памятников. То есть исторические усадьбы — это не только здания или хозяйственные постройки, а еще ценные архитектурные формы, археологические ценности и земельный участок. Все это должно охраняться государством.
Второй немаловажный вопрос связан с тем, что восстановление и сохранность объектов культурного наследия очень затратный процесс. И тут появляется еще одна проблема. Отсутствие единой государственной программы по восстановления объектов культурного наследия. Поэтому участники конференции обсуждали возможность появления льгот для собственников таких усадеб или компенсационных выплат.
Но с другой стороны, если бы такая программа была, тогда было бы необходимо доказывать первоочерёдность ремонтно-восстановительных работ того или иного объекта. А таких нуждающихся строений много не только в нашем регионе. Тогда, выбрать наиболее востребованный объект и направить туда государственные средства будет проблематично.
На конференции также рассматривался вопрос в отношении Воронежских объектов культурного наследия, его поднимал Павел Попов. В частности, в отношении усадьбы Эртеля в Верхнехавском района. Этот исторический объект неоднократно осматривали, сотрудники управления выезжали туда и проводили оценку на степень сохранности самой усадьбы, прилегающего парка, сада и моста.
— А разве эта усадьба не находится в госреестре?
— Нет. Поэтому Павел Александрович и поднимал этот вопрос. Мы уже отвечали журналистам на официальный запрос, о том, что эта усадьба не находится в государственном реестре объектов культурного наследия. Объект сейчас пока еще находится в частично функциональном состоянии и его еще можно восстановить. Но что будет дальше, уже проблематично представить. Поэтому мы пытаемся способствовать тому, что бы этот объект перешел под государственную охрану и прошел все этапы экспертиз и заключений. Также как мы уже приняли приказы о рассмотрении для включения в перечень объектов культурного наследия других воронежских усадеб.
Так вот, в отношении другого объекта культурного наследия — Дачи Башкирцева, к сожалению, никаких качественных изменений не произошло. После нашего разговора на встрече с журналистками, которая состоялась в мае, и до настоящего времени несколько раз мы встречались с представителями администрации Семилукского района, на балансе которой стоит эта дача. Ситуация там такая, даже те работы, которые осуществлялись, фактически не получили никакого развития. Там были заложены фронтоны, частично обновили кровлю. Получается, что администрация Семилукского района не может обеспечить даже консервацию этого объекта. Вообще их позиция была неубедительной. Кроме самой усадьбы на территории 17,5 гектаров есть мост, он тоже представляет историческую ценность как гидротехническое сооружение и подвергается не только природному воздействию, но и человеческий фактор влияет на его сохранность. На территории усадьбы есть парк, сад и спасать необходимо весь комплекс. А единственное, что администрация города и района может предложить — это благоустройство парка «трех самолетов».
Обращались мы с этим вопросом и к губернатору, эта ситуация находится на контроле вице-губернатора Виталия Шабалатова. Но вопрос по даче Башкирцева остается неопределенным. А я лично задаю всегда такой вопрос: «Для чего вы забирали этот объект из федеральной собственности в муниципальную, если вы не собирались его восстанавливать? Или вы хотели его похоронить? Или застроить сад коттеджным поселком?» Так нельзя. В законе и реестре четко написано, что кроме усадьбы есть земельный участок, мост и озеро, это все входит в комплекс «Дача Башкирцева » и он не подлежит застройке. Что будет дальше с этим объектом сложно сказать. Принудить администрацию мы не можем. Да, мы следим за состоянием усадьбы, направляем претензии и, к сожалению, на этом наши полномочия заканчиваются. Мы не можем им дать миллиард, и сказать – восстановите. Если бы так можно было сделать, то, наверное, там все уже было бы восстановлено. А район продолжает отписываться тем, что вопрос они рассмотрели и в ближайшее время будут над ним работать.
— А что вы можете сказать про заброшенную усадьбу Гарденина, которая находится в центре Воронежа?
— Cитуация с домом Гарденина (Пер. Фабричный, 12) осложняется тем, что после выселения жильцов из этого дома, который стоял на балансе муниципалитета, он оказался в федеральной собственности. У меня есть официальный ответ от 19.09.2019 от администрации городского округа город Воронеж за подписью первого заместителя главы администрации господина Тимофеева. «В части мероприятий по сохранению объекта культурного наследия «Дом Гарденина», сообщаю следующее. Отсутствие госрегистрации права муниципальной собственности объекта культурного наследия не позволяет администрации городского округа города Воронеж в полной мере осуществить мероприятия по сохранению объекта культурного наследия и их целевое финансирование. В свою очередь, в целях недопущения угрозы жизни и здоровья граждан, управа Центрального района Воронежа ограничит свободный доступ во внутренние помещения здания по адресу переулок Фабричный, дом 12 силами, подведомственными муниципальному бюджетному учреждению «Комбинат благоустройства Центрального района». Так же в целях рассмотрения перспектив по распоряжению указанным нежилым зданиям управлением культуры администрации городского округа подготовлен документ о признании объекта культурного наследия находящемся в неудовлетворительном состоянии и подготовке эскизного проекта реставрации здания». Вот такой ответ нам дали из муниципалитета.
То есть мы постоянно интересуемся этой проблемой, запрашиваем информацию. Мы пытаемся участвовать в ее разрешении. Недавно возвратились с XVII-го всероссийского съезда по охране объектов культурного наследия, на котором присутствовали представители со всей России. На съезде присутствовали чиновники Росимущества. Я встретился с одним из них и попытался объяснить ситуацию: «Дом уже два года без хозяина. Он уничтожается. Несмотря на прочность здания, кровля и внутренности разрушаются. Если за год ничего не сделать, то мы утратим этот объект». Сотрудник Росимущества объяснил, как ускорить передачу дома из собственности Росимущества: «Я знаю, что дом разрушается. Отправьте нам все документы, которые город направил в Росимущество, чтобы ускорить этот процесс, и мы быстрее примем решение». Хорошо, что Росимущество знает о нашем доме Гарденина. Мы приложим вот этот официальный ответ, приложим тот запрос, который город направлял в Росимущество, сопроводим письмо подписью заместителя губернатора Виталия Шабалатова и направим его в Росимущество. И обозначим, что если Росимущество не передаст право собственности муниципалитету, то уничтожение этого объекта будет на их совести. Если же все будет понятно с правом собственности, то можно будет оформить здание в долгосрочную аренду или продать за 1 рубль, лишь бы только появился собственник, от которого уже можно требовать сохранность объекта культурного наследия.
С землей под этим домом и вокруг тоже масса сложностей. Продажа земли и объекта недвижимости осуществляется по разным правилам. Если здание продается по упрощенной схеме, то землю продают только на аукционе. Под домом №12 земля муниципальная, а само здание федерального значения.
–А дом №10 включен в реестр ОКН? Он входит в комплекс Гарденина?
К нашей беседе присоединился руководитель отдела управления Николай Александрович Столяров:
– У этого дома свой кадастровый номер. Здание находится в собственности компании «Квант» и тоже включено в реестр, но как отдельное строение. У них земельный участок не оформлен. Поэтому они не могут проводить работы по реконструкции. У них нет прав на земельный участок. А земля не разграничена, то есть ничья. «Квант» сейчас договаривается о замене. Собственник пытается передать строение в областную собственность, а взамен получить другой земельный участок. Но это вопрос сложный и на сегодня обсуждаемый. Пока результата нет. Мы пытались предъявить претензию собственнику, несколько раз проводили контрольно-надзорные мероприятия, но учитывая, что для получения разрешения на реконструкцию требуются права на землю, претензию к ним предъявить невозможно.
– В общем, надо переводить объект вместе с землей в муниципалитет, а затем решать, кому его передавать?
Николай Александрович Столяров:
– На улице Никитинской была похожая ситуация. Объект культурного наследия продали инвестору. Разработали проект и документы.
– У нас есть идея по восстановлению одного культурного объекта, усадьбы Веневитиновых-Олениных в Староживотинном. Президент России н едавно подписал указ о том, что на объекте культурного наследия могут работать нелицензированные организации – волонтеры, строительные отряды.
(Увы, спустя всего несколько недель после нашего разговора памятник культурного наследия «Усадьба Веневитиновых-Олениных» уже представлял собой руины, разрушенные до основанья)
Столяров: Там могут работать волонтеры, вроде: подай, принеси, расчисти мусор. Но таким рабочим надо обеспечить безопасность. Я разговаривал с таким лицензиантом и он сказал, что не будет брать на себя ответственность, если кого-то зашибет кирпичом. Да изменения в закон внесли, но такие работы — это профанация.
– Есть же студенческие стройотряды. Они работают на стройках. Почему их нельзя привлечь к работам по восстановлению объекта культурного наследия?
Столяров: И какие на ваш взгляд работы они могут провести?
– Тот же мусор расчистить
Столяров: Мусор расчистить – это не проблема.
– Мы понимаем, что главная проблема – найти инвестора. Давайте мы его поищем.
Перцев: Имейте в виду, собственник несет ответственность за объект, и все финансовые вливания исходят от него. Да, волонтерам разрешено работать на объектах культурного наследия, но порядок их работы и перечень этих работ еще не утвержден. Не определен этап, на котором могут работать волонтеры. Поэтому лицензианты категорически против использования этой бесплатной силы. Но мы неоднократно говорили о том, что студенты архитектурных факультетов могут принять участие в разработке, например, проекта восстановления усадьбы. Но пока мы не знаем, что будет в перечне работ, разрешенных для волонтеров.
Столяров: Вы вот взялись за усадьбу в Староживотинном, которая в плачевном состоянии. У нас есть усадьба в Верхнехавском районе в неплохом состоянии на хуторе Эртель. Они уже давно пытаются ее продать. Там большой парк, озеро. Никто не покупает. Каждый инвестор знает, что это затратно. И если кто-то его хочет купить, то он хочет в обход закона придать усадьбе современный вид, не считаясь с правилами сохранения объекта культурного наследия.
— Давайте представим, что инвестор есть. Куда ему обратиться для дальнейшей работы, оформления документов, проекта и так далее?
Перцев: В первую очередь, этот инвестор должен узаконить передачу собственности. А затем по заявлению собственника мы можем давать задание на разработку проекта. Собственник может заключать договоры с подрядчиками.
– Представьте, что мы инвесторы и готовы взять землю и строение. Куда нам идти?
Перцев: Обращайтесь к нам, а мы будем разбираться. Первая инстанция — это мы.
P.S. Этой публикацией наш портал начинает новую рубрику «Из руин /IZ RUIN», в которой мы расскажем, как возрождаются из руин (или превращаются в руины) памятники культурного наследия в России.
Александра МАРКОВА,
Анастасия ЗОЛОТАРЕВА,
Лидия БАТУРА
Фото авторов
1 комментарий