Егорушка с Воробьёвых гор

Бедой этой для семьи Голубевых стала советская власть. Хозяйство было раскулачено, дом отобран, а отец – сельский священник, как служитель религиозного культа был признан вне закона. Мама умирает – многое в жизни довелось ей пережить, а это всё-таки не осилила. И любящий отец, зная, что гонения коснутся не только его одного, но и детей, наказывает последним: «Отрекайтесь от меня, детушки! Одному мне сподручнее отбиваться, а Бог даст, может, и обойдётся – не тронут вас». И пришлось разбредаться детям по большой стране, улетать из разрозненного гнезда. Старшие – а им и тридцати тогда ещё не было – помогали младшим, совсем юным, выживать. Выживали все вместе, сообща. Так покинул Егорушка родные края – село Троекурово, что раскинулось под Лебедянью на двух крутых берегах реки Красивая Меча.



Кое-как Голубевы перебрались в столицу. Многое пришлось стерпеть: голод, холод, унижения… Ютились где попадётся, меняли места жительства, работу, насилу пытаясь порвать с «прокажённым» прошлым. Но потихоньку освоились – жизнь-то не остановилась, и жить надо было дальше. А судьба будто нарочно проверяла, готовя новые испытания…



22 июня 1941 года вся страна узнала о начале войны. В тот же день Сталинским военкоматом города Москвы Георгий Георгиевич Голубев был призван по мобилизации на фронт борьбы с немецко-фашистскими захватчиками. Так Егорушка попал на войну. И закончил её 9 мая 1945 года старшим сержантом, командиром отделения хозяйственного обеспечения 105-го отдельного дорожно-строительного Карпатского батальона. В это трудно поверить, но прошедший всю войну, жесточайшую в истории человечества, он не лишил жизни ни одного человека!

Георгий Георгиевич был глубоко верующим, набожным (ведь вырос в семье священника), воспитанным в справедливости и любви к людям. И жизненные принципы человека оказались сильнее войны. Благодаря своему командиру — тоже замечательному человеку — Голубев не держал в руках оружия, назначение которого – убивать. Он служил писарем при штабе на одном из комендантских участков военно-автомобильной дороги № 4, затем был переведён в дорожно-строительный батальон – сначала на должность старшего писаря, а затем – командира отделения.



Служил Егорушка честно и образцово. Работу свою знал. Делал всегда всё точно и в срок. Поэтому при выполнении боевых задач воинские подразделения никогда ни в чём не имели перебоев. И среди личного состава батальона товарищ Голубев пользовался авторитетом. Ценили солдата и уважали. Отмечен он был медалью «За боевые заслуги», и эта награда лучше всего говорит о службе Георгия Голубева.

Окончилась война. Было три брата Голубевых, а стало два. Василий и Георгий вернулись по домам, а Иван остался лежать в братской могиле. Надо было начинать жизнь сначала. И начали. И снова всё стало потихоньку налаживаться. Обзавелись своими семьями, появились дети. И так незаметно Егорушка стал «дядей Жоржем» – любящим дядей для многочисленных племянников, которым всегда и во всём помогал, чем мог. А своей семьи так и не построил – женат не был, детей не имел. Почему?.. «Всё, что Бог не делает, к лучшему, – говорил Георгий Георгиевич, – значит, так тому суждено».

По натуре своей он был настоящий монах. Наверное, поэтому часто ездил в Троице-Сергиеву лавру. Всю жизнь Георгий Георгиевич помогал своему старшему брату Василию (у того было пять детей), помогал всем своим племянникам, родным… А сам оставался в бедности. В первые послевоенные годы, когда страна подымалась из руин, Георгий Георгиевич работал бухгалтером в одном из детских садов Москвы. Квартиры он тогда не имел, поэтому оставался ночевать там же, на рабочем месте. Но Бог не оставлял Егорушку, всегда посылая ему на жизненном пути добрых людей. Что фронтовой командир, что директор детсада – все они, как могли, помогали Георгию и старались облегчить его жизнь. Фронтовик, участник войны, он с лёгкостью мог пойти в соответствующие инстанции и выпросить для себя всё, что полагалось ему по заслугам. Но он этого никогда не делал. В жизни своей ни о чём никого не просил, сам помогая другим и отдавая последний кусок нуждающемуся.



В более поздние годы Георгий Георгиевич не раз приезжал на малую Родину – в Лебедянь и Троекурово. Ухаживал за родительскими могилами, останавливался у двоюродного брата Серафима (а у того было четверо детей), привозя столичные гостинцы и подарки, долго смотрел на родной дом, в котором ныне жили другие, и в одиночестве бродил по берегам Дона и Красивой Мечи… Долгими часами размышлял он о судьбе, и взгляд его замирал на бегущем речном потоке – вот так же быстро и незаметно пробежали годы этой странной, нелёгкой, порою нелепой, но всё-таки прекрасной и замечательной жизни…



А потом возвращался в Москву. В свою маленькую квартирку на Воробьёвых горах. В воспоминаниях племянников эта квартирка осталась чем-то тёмным, скромным, мрачноватым… Тихий, интеллигентный, он походил на отшельника, в беседах разговаривал очень тихо – почти шёпотом. Здесь сказывалось не только строгое и правильное воспитание. Звучали отголоски страшного прошлого – когда вся семья была разорена большевиками. И этот страх остался у Егорушки на всю жизнь.

В последнее своё десятилетие Георгий Георгиевич Голубев работал бухгалтером в одном из московских храмов. Так на закате жизни вновь пришло к Егорушке то светлое, чистое озарение, которое обдало в детстве в Троекуровском храме и кануло затем на долгие годы в мрачное, «келейное» небытие на Воробьёвых горах.

Павел ПОНОМАРЁВ